Аджновская фаза эволюции энергетического принципа,

«Никто не обнимет необъятного», — утверждает классик, и на первый взгляд трудно с ним не согласиться; однако в жизни мы часто видим и противоположное явление, и даже не очень ему удивляемся.

Необъятен океан движений человеческого тела, бесконечно разнообразие его ритмов и танцев — и в то же время они обнимаются нехитрым по виду устройством скелета и связочно-мышечного аппарата, обеспечивающим и мощные прыжки, и тончайшие нюансы жестов рук и мимики лица.

Необъятно разнообразие природы и количество ситуаций, в которых может оказаться одинокий путешественник, исследующий неизвестные края — однако есть довольно ограниченный набор вещей и приспособлений, которыми он успешно обходится во всех случаях, исключая катастрофы.

Необъятен океан культуры, даже национальной, даже взятой в узком временном срезе (скажем, одного столетия), даже специального ее раздела, например, музыки или изобразительного искусства — тем не менее находятся люди, которые этой культурой овладевают, хотя и года не хватит для того, чтобы запомнить во всех подробностях большую картину или выучить наизусть один-единственный толстый роман, и они, конечно, этим и не занимаются, но тем не менее в культуру включаются, свободно в ней ориентируются и в некотором смысле живут.

Необъятными кажутся знания человека о местности, где Он живет, родном городе, текущих и ушедших событиях — и тем не менее профессиональный разведчик овладевает своей «легендой» настолько, что даже на подробном допросе неотличим от коренного жителя города и страны, в которых на самом деле никогда не был.

Необъятно разнообразие человеческих характеров — но практикующий психолог в какой-то момент вдруг ощущает, что почва под его ногами уже достаточно плотна и совсем врасплох его не застанет никакой клиент; это значит, что где-то в подсознании у него возникла универсальная классификация человеческих типов и система признаков, по которым любой человек быстро может быть отнесен к одному из ее разрядов.

Итак, есть некоторая энергия, способная в определенном смысле обнимать необъятное, и в результате ее существования и становятся возможными кругосветные путешествия на яхте в одиночку, и получаются разносторонне культурные и образованные люди, мастера на все руки, специалисты-универсалы и знатоки с невероятной эрудицией, главные конструкторы морских и космических кораблей и составители словарей и энциклопедий — люди, освоившие различные аспекты принципа Юпитера, одно из имен которого — полнота.

Реальности и миры, в которых существует человек, как правило, весьма богаты объектами, функциями и подробностями, поэтому полнота часто ассоциируется с богатством, изобилием, множественностью, но это не суть главные признаки полноты: в это понятие входит также и принцип достаточности, то есть определенных гарантий, предоставляемых полнотой. Что это значит?

Например, Юпитер заполняет многоточия в некоторых перечислениях. Для того, чтобы построить избу, нужны: бревна для сруба, доски для пола и оконной рамы, стекла... Все? Нет, еще нужны толстые доски для стропил, дранка на крышу, пакля, гвозди... неужели что-то еще? Ах, да: совсем забыл про фундамент: кирпич, раствор? (цемент+песок), лопата, чтобы вырыть яму — и, конечно, все остальные инструменты: топор, пила, веревки... Теперь вроде бы все? Полной уверенности нет: автору этих строк явно не хватает юпитерианской энергии для того, чтобы дать полное описание необходимых для строительства деревянного дома материалов и инструментов; здесь нужен специалист широкого профиля и притом желательно практик — чтобы с гарантией ничего не упустить в таком скромном на вид многоточии.

Достаточно ли количество полученных автором научного исследования результатов для того, чтобы они могли составить докторскую диссертацию? Ответ в большой мере зависит от широты спектра исследований, то есть по существу от наличной в работе юпитерианской энергии, которая в данном случае не закрывает многоточие до конца, но отвечает на хотя бы некоторые актуальные (с точки зрения ученого совета) вопросы. Но что значит «отвечает»? Фактически наука заключается в том, чтобы придумать или «открыть» небольшое количество фундаментальных (теоретических) истин, из которых логически вытекает как можно больше экспериментальных законов и результатов конкретных экспериментов. Необъясненный результат эксперимента это и есть научный «вопрос», а «ответом» служит теоретический закон, его объясняющий, то есть достаточный для его (логического) обоснования. Таким образом, качество научной теории в большой мере определяется ее юпитерианским звучанием: достаточностью первичных постулатов .для выведения (обоснования) широкого спектра экспериментальных данных. (Слово «полнота» здесь и ниже употребляется в основном в физическом (количественном), а не в математическом (качественном) смысле, то есть следует говорить о большей или меньшей полноте, а не о ее наличии или отсутствии).

Итак, Юпитер заботится о полноте объекта, что в первом приближении можно рассматривать как проявление в нем качества макрокосмоса, объединяющего собой все миры, пространства и реальности. Второе качество, также унаследованное от макрокосмоса и присущее любому реальному объекту, это связанность, сопряженность друг с другом всех частей и систем, и эту связанность, обеспечивающую единство объекта, также создает и поддерживает Юпитер. Реальный объект представляет собой синтез своих частей и единство своих систем и стоит качествен но (эволюционно) выше, чем их конгломерат, то есть простое собрание друг с другом вместе — это истина философии холизма, или, переводя на русский язык, цельности. Акт синтеза целого, или перехода конгломерата частей в единый объект, требует особой энергии — юпитерианской. Если у вас не хватает соответствующей ее разновидности, то собранный вашими руками приемник не заговорит, в кроссворде обнаружится очевидное противоречие, переговоры сорвутся, помолвка расторгнется, а при попытке вытащить ведро — треснет колесо над колодезем.

Единство объекта не достигается одним лишь обилием связей и сопряжений различного рода — оно требует дополнительно особой (юпитерианской) энергии, которая словно вливает живую душу в объект и он становится чем-то целым, находящимся в мире и тесно с ним связанным, но в то же время существующим отдельно от него — парадокс, всю глубину которого мысль объять не в силах.

Не нужно думать, что юпитерианская энергия «подается» лишь в последний момент, когда, «механическая» сборка уже осуществлена — обычно Юпитер светит все время работы над объектом. Даже плотник, сколачивающий табуретку или подрамник, имеет в виду единый объект с самого начала своей работы и привлекает юпитерианскую энергию с первого распила и вбитого гвоздя — в отличие от художника-любителя, который в этом процессе частенько про Юпитер забывает, и в результате его подрамник принципиально не желает располагаться в одной плоскости и тем более держать прямые углы.

Переходя с заднего и боковою вида картины на нормальное ее восприятие, можно заметить ту же корреляцию между юпитерианской энергетикой холста и мастерством ее автора. Дилетант часто настолько увлечен деталями (или они ему очень нравятся, или слишком трудны для исполнения), что вспоминает о целом лишь время от времени — и обычно когда уже бывает поздно. Если Марс в картине ощущается, например, в чистоте линий, тщательности отделки, точности найденных пропорций и выразительности цветовых пятен, то Юпитер виден, когда картина рассматривается в целом и обнаруживаются связи и сопряжения между различными ее фрагментами. Часто это моменты, которые зритель-нехудожник просто не замечает: цветовые рефлексы и тени, форма бликов, повторяющая (с учетом кривизны отражающей поверхности) форму источника освещения, общая ритмика штриховки, линий рисунка и цветовой гаммы — то, что воспринимается подсознанием частями, но синтезируется им в общее настроение, впечатление, образ — словом, нечто единое что посетитель выставки и уносит с собой, часто полностью забывая марсовскую составляющую энергетики картины, то есть то, чему пытаются учить в соответствующих учебных заведениях будущих профессиональных художников. Если на картине с сильной юпитерианской энергетикой изображена в углу ваза со слегка поникшей, начавшей увядать розой, то можно быть уверенным, что этот мотив так или иначе повторится и во всех персонажах сюжета: безжизненно повисших усах пожилого отца семейства, грустно склоненной головы его дочери, выдаваемой замуж, безвольно-аморфной болтающейся кисти руки жениха, свисающей с праздничного стола, изображенного в конце ужина, поджатом хвосте собаченки, удирающей со всех ног на кухню и т.д. Аналогично этому, в уважающей себя прозе душевное состояние и вообще внутренний мир героя обязательно находит отражение в состоянии природы, пейзажах, или даже конкретном образце флоры; например, начало сильного душевного кризиса может ненавязчиво сопровождаться лирическим пейзажем такого рода:

«О, солнце, раскаленное чрез меру,
Угасни, смилуйся над бедною землей!
Мир призраков колеблет атмосферу,
Дрожит весь воздух ярко-золотой,
Над желтыми лохмотьями растений
Плывут прозрачные фигуры испарений,
Как страшен ты, костлявый мир цветов,
Сожженных венчиков, расколотых листов,
Обезображенных, обугленных головок,
Где бродит стадо божих коровок!»
(Н. Заболотский)

Прощание с любимым после его отказа жениться можно иллюстрировать следующим видом:

«Заковывая холодом природу,
Зима идет и руки тянет в воду.
Река дрожит и, чуя смертный час,
Уже открыть не может томных глаз,
И все ее беспомощное тело
Вдруг страшно вытянулось и оцепенело
И, еле двигая свинцовою волной,
Теперь лежит и бьется головой.»
(Н. Заболотский)

а окончательную победу главного героя повествования над внешним и внутренним злом и его успешную социализацию (получение звания генерал-майора) хорошо дать в таком антураже:

«И чтобы снова исцелился разум,
И дождь и вихрь пускай ударят разом!
Ловите молнию в большие фонари,
Руками черпайте кристальный свет зари,
И радуга, упавшая на плечи,
Пускай дома украсит человечьи.»
(Н. Заболотский).

Но, конечно, как понимает читатель, единство произведения достигается не техническими приемами, пусть самыми тонкими и изощренными, а единством замысла, настолько сильного, что он оказывается способным целиком подчинить себе выходящее из-под пера или кисти автора творение, а иначе сущности хранители реальностей, по идее трансформируемые марсовской энергией автора, на деле незаметно подчиняют его волю себе и растаскивают его энергию на свои нужды. Так бывает, когда техники, которыми пользуется творец, хорошо им освоены, а сказать миру нечего, или есть, но мало. В результате произведение оказывается состоящим из кусков, плохо связанных друг с другом, а главное, непонятно, почему автор скомпоновал их именно так, а не иначе; при этом часто возникает ощущение произвольности фрагмента: вот он такой, а мог бы быть совсем другим, или вовсе противоположным. Например, в одной из песен известного барда строчка:

«И мне не жаль распятого Христа»
в более поздней редакции была им успешно заменена на такую:

«Мне, правда, жаль распятого Христа»,
что нисколько не сказалось ни на общем смысле, ни на качестве лирического шедевра.

Единство далеко не всегда переживается как благо; единство мира и объекта означает прежде всего отсутствие изолированных (как в пространстве, так и во времени) участников. Если мне здесь и сейчас хорошо, это переживание осветит всю мою жизнь целиком; если кому-то где-то плохо, это значит, что я обязательно это почувствую и потому никакая радость не бывает тотальной. Чем более объект един, тем больше у него связей с внешним миром и тем лучше он в этом мире адаптирован; другими словами, внутреннее единство объекта и его единство с окружающей реальностью тесно связаны, так что расчлененный, внутренне разорванный объект не может органично вписаться в мир — юпитерианская истина, которую каждый человек постигает сам и часто с большими издержками. Иногда очень хочется отделить добро от зла, например, себя-хорошего от врага-плохого, или просто радоваться в минуту удачи, не думая ни о прошлых, ни о грядущих поражениях, строить планы на будущее, не вспоминая о текущих кармических обязанностях или предаваться сладким воспоминаниям, забывая о сером сегодня и проблематичном завтра; весьма соблазнительны также проекции вины на окружающих, обстоятельства, мир или злой рок — и все это чревато разрывом тонких связей в организме — как горизонтальных, то есть существующих внутри каждого тонкого тела, так и вертикальных, связывающих различные тела друг с другом.

Вообще включение Юпитера часто заставляет выходить за привычные рамки мышления; в особенности это касается поляризации добро-зло. Единство объекта достигается богатством системы его внутренних (и внешних) связей и многофункциональностью составляющих его частей; при этом естественно возникают «паразитные» эффекты и явления, которые часто классифицируют как «неизбежное зло» — например, в ситуации, когда два качества или функции двух подсистем необходимы объекту в целом, но друг другу они отчетливо мешают или предъявляют к его конструкции противоположные требования, так что развитие любой из них идет за счет другой. Например, корабль должен обладать в определенном смысле противоположными качествами: устойчивостью на курсе и маневренностью, а в жизни человека есть семья и работа, и акцент в отношении одного неизбежно ведет к ослаблению другого.

Другой, гораздо менее очевидный, пример доставляет эмпирический закон Ципфа-Брэдфорда, или, как его иногда называют, закон концентрации и рассеяния. Не утомляя читателя математическими формулировками и тем более формулами, автор ограничится популярным, хотя и не совсем точным его изложением.

Главный смысл закона заключается в том, что многие естественно возникающие в больших системах распределения подчиняются крайне неравномерной закономерности, и все попытки ее выровнять терпят крах. Таковы, например, распределения численности населения городов в любой стране, количества денег в ее банках, научных работ ученых и т.д. При этом четко просматриваются два момента. Во-первых, небольшое число ведущих объектов системы забирает себе львиную долю общей «энергетики» системы: например, в нескольких крупных городах живет более 40% городского населения, 2% ведущих банкиров владеют 70%-ми всего банковского капитала, 5% ведущих ученых являются авторами 50% всех вообще научных работ в данной области науки, и т.д. Во-вторых, тем не менее большинство наименее энергичных объектов системы в совокупности обладают существенной частью «энергии» системы, например, в 70% самых мелких городов живет 30% населения, 60% наименее плодовитых ученых написали всего по одной научной работе, но в совокупности они составляют более 40% общего числа научных работ в данной отрасли науки, и т.д. Разумеется, числа могут меняться, но качественная картина остается неизменной с удивительным постоянством.

Какие выводы может сделать из этого закона (чье значение, по мнению автора, не уступает значению открытий З. Фрейда и Э. Берна) директор крупной и даже средней фирмы? Например, такой: хотя половину всей работы выполняют наиболее энергичные и квалифицированные сотрудники — элита, составляющая нередко всего 5% от общего состава фирмы, тем не менее выгнать наименее эффективных как бездельников нельзя: во-первых, они в совокупности выполняют существенную часть работы, без которой не обойтись элите, а во-вторых, если оставить работать одну элиту, уволив всех остальных и сильно сэкономив тем самым на зарплате, то производство снизится не в два раза, как думает наивный управляющий, а существенно больше: немедленно произойдет ципфовское перераспределение в бывшей элите, в которой выделится своя, то есть суперэлита, и возьмет на себя львиную долю работы нового коллектива, а остальные работники резко снизят качество и производительность труда, образовав таким образом (сравнительно) низкопроизводительные «массы». С оккультной точки зрения это объясняется тем, что эгрегор фирмы сохраняет свои структуры и, следовательно, структуру инвольтации, и энергетическая поддержка тем сотрудникам бывшей элиты, которым он теперь отводит малосущественные роли, резко падает. Психологически это переживается как необъяснимое внезапное падение энтузиазма и интереса к работе, ухудшение видения положения дел на фирме и вне нее, усталость и т.п. Энергетический аспект усугубляется и чисто гуманитарными обстоятельствами: элита всегда вызывает к себе повышенный интерес, хотя и не целиком положительный, со стороны остальных сотрудников, что дает ей очень существенную поддержку на каузальном и буддхиальном телах, в немалой степени обеспечивающей высокую эффективность работы (хотя человек может этого и не замечать: зачастую очень сильные таланты общенационального и даже планетарного уровня, часто не замечают поддержки этнических эгрегоров, наивно считая себя личными обладателями и пользователями своего дара или связывая его непосредственно с волей Божьей, но уж никак не с энергией своего народа или «серого» человечества в целом).

Однако не говоря уже о половинном сокращении, единство коллектива может подорвать не санкционированное эгрегором фирмы увольнение одного-единственного сотрудника — очевидного бездельника, наглеца и хама, который не только регулярно опаздывает, прогуливает и не выполняет своих заданий, но временами намеренно или случайно (никто не может этого понять) отчетливо вредит фирме своими действиями, причем ни регулярные разносы начальства, ни лишения премии или перевод на низкооплачиваемую работу, ни угрозы неминуемого увольнения на него не действуют — но реально его уволить почему-то оказывается очень трудно: то его раскаяние кажется искренним, то новый ребенок в семье родился, то он срочно нужен кому-то в дирекции, то обнаруживается, что его дядя — крупная фигура в министерстве (правда, в соседнем, но все-таки тоже небезопасно)...

Но вот, в один несчастный одновременно для нашего героя и фирмы день его увольняют — и вместо того, чтобы облегченно вздохнуть, дирекция вскорости обнаруживает глубокую трещину в дотоле самом дружном отделении — его начинают раздирать неясные противоречия, которые не удается понять и преодолеть никакими силами. А истинная причина трещины заключается в том, что за годы существования фирмы в ее эгрегоре завелся и очень прочно обосновался некий паразит, с которым эгрегор постепенно сжился и выделил ему в себе как бы нишу, в которой паразит благополучно существовал, не слишком высовываясь наружу и получая регулярную дань-подкормку от эгрегора. На видимом плане эта ситуация манифестировалась в одиозных на вид, но по существу вполне приемлемых для коллектива и производственного процесса отношениях между нашим злостным бездельником и фирмой в целом: его инвольтировал паразит, но в то же время вред от него был небольшой, а главное, все чувствовали, что он, хотя и бездельник, но свой. Увольнение же означало ликвидацию ниши, но отнюдь не паразита — и он бросился искать себе другую, резко активизировавшись ввиду экстремальности своего положения, и найденное новое место жительства оказалось, понятное дело, тесным и неуютным, и его придется теперь приспосабливать к своим потребностям и привычкам в долгой и интенсивной борьбе с эгрегором. Как эта борьба отразится на жизни коллектива и работе фирмы, пусть читатель вообразит сам.

Единство следует понимать не только функционально-статистически, но и динамически, и это обстоятельство чрезвычайно осложняет само понятие единства. Например, нарушение функционального единства часто переводит объект на более низкий уровень существования и равновесия, то есть локально (временно) эволюционно его понижает, но с точки зрения динамики, точнее, эволюционного развития, такой спуск может быть неизбежен и обусловлен динамическим единством объекта. Здесь мы вплотную подходим к теме диалектики, подробное обсуждение которой (в рамках каббалистической астрологии) автор откладывает до следующей книги («Дома»), ограничиваясь в данном случае замечанием, что динамическое единство объекта охватывает все фазы его развития от рождения до дезинтеграции и потому требует на некоторых из них уменьшения и даже ликвидации его функционального единства.требует большого В частности, правильное умирание человека часто количества юпитерианской энергии, но эта тема в современной западной культуре еще только начинает осваиваться.

Каким бывает Юпитер? В своей накапливающей ипостаси иногда нестерпимо скучным: кажется, ну сколько можно, хватит уже, все понятно, надоело, а он приносит все новые и новые испытания и переживания, отличающимися друг от друга незначительными, как кажется человеку, оттенками, подготавливая его к качественному скачку, но никак этой подготовке не видно конца — а когда он приходит, все равно остается непонятным, почему это случилось именно вот сейчас, а не, скажем, год назад. Бывает, однако, и наоборот, когда накапливающаяся ипостась Юпитера воспринимается человеком «на ура», а даже хорошо подготовленные качественные синтезирующие скачки — как крупные неприятности или даже катастрофы: это характерно для благополучных людей, довольных собой и своей жизнью и нелюбящих перемен.

Синтетическая ипостась Юпитера чаще всего содержит много неожиданностей — когда приятных и радостных, а иногда и наоборот. Когда готовится синтез, некоторые детали оказываются вне поля зрения человека, но в момент, когда он начинается, они обнаруживаются все — и здесь вероятны сюрпризы.

Некоторые детали, расположенные на местах, о которых человек вообще не думал или думал совсем в другом разрезе, могут его совершенно не устроить, по крайней мере, по их положению и роли в объекте (ситуация, с которой часто сталкиваются программисты и молодожены); зато другие, возникая словно ниоткуда, оказываются чудесным подарком, о котором человек не смел и мечтать — но юпитерианский синтез настолько естественен, что через короткое время человек перестает смотреть на его подарки как на чудо и воспринимает их как должное. Но, конечно, главное чудо Юпитера это чудо единства, которое ощущается лишь на высоких вибрациях и мгновенно пропадает, как только объект начинает восприниматься по частям, как в известном комплименте: «Какие у вас прекрасные глаза! Особенно левый».

Особенно тонкими — и в то же время материальными и неуправляемыми — являются динамические проявления Юпитера, когда связываются воедино различные фазы некоторого процесса или жизни объекта, и с неизбежностью рока одни из них сменяют другие: и там, где проработанный Юпитер смотрит далеко назад и вперед и управляет процессом в целом, всеми фазами сразу, у непроработанного рвется связь фаз и времен и он впадает в агностицизм, фатализм и волюнтаризм — обычно во все эти «измы» сразу: в один из них сознательно, а в остальные подсознательно.

Часто сильное синтетическое включение Юпитера сопровождается чувством облегчения и смехом — как, например, при виде сцены мультфильма, где совершенно разные и непонятные детали из конструктора после долгих усилий мальчика вдруг как-то правильно поворачиваются, соединяются вместе и оказываются обаятельным гусем который тут же радостно отправляется на поиски приключений — а ребенок бежит за ним следом.

На юпитерианском эффекте синтеза при условии сдвига точки сборки основаны многие анекдоты, чья «соль» заключается в сопряжении первоначально, кажется, не имеющих отношений друг к другу моментов; часто такое сопряжение удается лишь путем перехода к другой более широкой реальности:

— Пап, а почему эта бабушка зигзугой бежит?
— Кому бабушка, а кому и теща. Не мешай целится!

И, наконец, во многом чисто юпитерианскими являются большинство «вечных» или «финальных» проблем, которые всерьез обсуждаются философами, особенно религиозными, теологами и — в минуты особого душевного подъема — обычными людьми: каков смысл жизни человечества, народа, отдельного человека, моей лично? Есть ли Бог, судьба, рок? Существует ли на самом деле связь времен и событий? Откуда берутся моральные категории и законы и почему и в какой степени им следует подчиняться? Является ли грехом кража водородной бомбы?

Как и другие планеты, Юпитер имеет своих специфических паразитов; рассмотрим некоторые типичные фигуры, представленные ниже как психологические типы, или программы подсознания.

Обжора, он же Наполеонище.

Специфика этой фигуры заключается в том, что она не дает осуществиться синтезу даже тогда, когда все для него уже готово; однако Обжора говорит: мало, имея в виду, что окончательный синтез должен собрать объект, в котором воплотятся все его желания без исключения. Распространен также вариант Обжоры ананкастического типа (сильная непроработанная Дева), который не дает согласия на окончание работы или завершения ситуации, пока не будут устранены малейшие огрехи или неточности; его позиция: «Я не могу быть в хорошем настроении, если у меня все в полном ажуре».

Если Обжора распространяется вширь, то Наполеонище — ввысь. Наполеонищу никогда не хватает того, что у него имеется, но в плане не ассортимента, а качества. Обставляя квартиру, он никогда не испытает чувства юпитерианского удовлетворения (характерного для окончания синтеза), так как класс проигрывателя окажется ниже, чем ему бы хотелось, а ковры в комнатах — вдвое худее запланированных и не персидские. В порядке психологической компенсации Наполеонище обычно важничает и старательно создает окружающим впечатление, что у него все совершенно замечательно и даже более того.

Скромник, он же Тихоня.

В противоположность Обжоре/Наполеонищу, которые не дают человеку осуществить синтеза (а всю юпитерианскую энергию присваивают себе), Скромник на первый взгляд печется именно о том, чтобы синтез прошел — но результаты, как правило, оказываются ничтожными. Любимые присловья и поговорки Скромника: «мы — люди маленькие», «лучше синица в руках, чем журавль в небе», «мы звезд с неба не хватаем», «тише едешь — дальше будешь», «пошел Пахом за кочаном, вернулся Мишка с кочерыжкой». Психологически Скромнику соответствует сильный комплекс неполноценности такого содержания: «Ни одно серьезное дело я не могу довести до удовлетворительного конца». Если же это когда и получается, Скромник отравляет положительные чувства человека, подвергая сомнению результат его усилий и представляя его как совершенно незначащий и несущественный. Опасность действий Скромника не следует недооценивать: например, вместо того, чтобы посвятить год упорных занятий подготовке к вступительным экзаменам в институт, он посоветует пойти в соответствующий техникум: иностранному языку посоветует подучится методом двухнедельного погружения (под музыку с бутербродами) и т.д.

Следующая фигура паразитирует на внутреннем стремлении человека к единству; это существенно более тонкая тема, чем многие внешние юпитерианские предприятия, поскольку синтезировать внешний объект, скажем, построить дирижабль, это одно, а синтезировать себя, то есть не слишком сильно включенный Юпитер проявляется в локальной интеграции, установлении и осознании дополнительных связей программами и комплексами программ подсознания и его структурной перестройке, сопровождающейся их компактификацией и увеличением эффективности работы.

Классификатор, или Структуризатор.

Эта фигура подменяет юпитерианскую энергию человека меркуриальной: первую она берет себе, а на второй пытается решить проблемы интеграции; характерно, что синтеза при этом не получается никакого, но голову человека Классификатор может заморочить довольно основательно. Он говорит так: «В твоей жизни мало что складывается? В ней много лишнего, ненужного, скучного, постороннего, не твоего? Ты не улавливаешь причинно-следственных связей и корреляций между разными частями своего существования? Давай попробуем беспристрастно разобраться, найдем схему, разложим по полочкам — глядишь, все станет понятным и соединится вместе, в единую стройную картину». Найти схему и разложить Классификатору удается, пусть с небольшими натяжками, — но почему-то дальше ничего не происходит, то есть прошлое не становится более понятным, равно как и что следует делать в настоящем и будущем; главная же неприятность заключается в том, что не происходит синтеза, да и он не может произойти от того лишь, что человек, скажем, признает какое-то свое поведение или черты характера неправильными, а другие, наоборот, правильными. В действительности для того, чтобы подготовить интеграцию, нужны длительные марсовские усилия, то есть реальная работа над собой и своей жизнью, причем во многих направлениях сразу — каких именно, покажет первоначально слабое юпитерианское включение; и лишь после долгой, трудной, тщательной подготовки приходит сильная юпитерианская вибрация, осуществляющая синтез, который происходит по большей части бессознательно, и представить себе заранее новые психические структуры человек не в состоянии, по крайней мере, на современном уровне его знания о себе, о своем подсознании, тонких телах и их связях друг с другом.

Юпитер покажет в карте не столько пути интеграции, сколько наиболее ответственные участки или аспекты этого пути. Если Марс в гороскопе показывает сферу, где человек (пара, семья, фирма...) может что-то реальное сделать, то Юпитер обозначит область, где дела сами собой или естественными усилиями доводятся до завершения — может быть, раньше или позже, чем следовало бы. Говоря точнее, эта область активизируется, когда